Пол Маккартни... Последний придворный итальянский архитектор Данини... Виктор Цой — сон

Жалко что, конечно происходит не только обвал денег, но и художественной литературы. Уже не будет случая обмолвиться, что сразу трое моих хороших знакомых лично лицезрели Самого, когда Пол Маккартни в первый раз прилетел в город на Неве.

Концерт через два дня должен был состояться в Москве, поэтому в газетах было опубликовано, что он принял предложение Меншиковского Фонда посетить великий город и помочь школе одаренных музыкальных детей. Идея, озвученная Севой Гаккелем через Брайеном Ино, вдруг легла на душу Полу.

Прилетев в 2003 году в дни юбилея города на собственном самолете, он был встречен виолончелистом из «Аквариума» Севой Гаккелем в Пулково совершенно спокойно. Согласованное с ФСБ распоряжение миновать обычную таможню позволило великому композитору миновать возможные толпы поклонников. Единственным, оказался всю жизнь исполнявший на сцене песни БИТЛЗ - Вова Козлов, но будучи привлеченный в качестве шофера молчал, мысленно перебирая в голове: сколько лет ему все это снилось, но что он при этом будет с гитарой, а не за баранкой.

Маккартни отвезли к отельный корпус в Стрельну, но два дня его посещения города могли бы составить целую книжку из серии «Кто-то еще в Петербурге».

Я, по случайности тогда ( не было еще мобильных телефонов) не попал на прием в сам Меншиковский дворец, но уже на след день в метро м. Маяковская встретил свою старую приятельницу Ольгу Протасову-Першину. Зная, что Всеволод пригласил ее, как жившую в Лондоне посопровождать супругу музыканта, я сразу набросился со словами: «Ольга. Ну как? Ты наконец видела Его?»

Когда человек перестает любить Битлз и наоборот кидается к святым угодникам, — это странно.

И Олечка меня образумила словами: « Андрюша! И что Пол Маккартни? Это же не Николай Гурьянов!». К слову сказать, в отличие от Ольги, я был при жизни старца у него в гостях на острове в маленьком домишке с мешком монархической литературы, но как это может быть связано?!

Впадающую в прелесть некатолического мессианства Ольгу сменили через день, но состоялось знаменитое посещение Зимнего Дворца, где Пиотровский пригласив Маккартни на балкон, объявил, проворчав, что последние сюда помахать рукой выходили Николай Второй и президент Ельцин.

По детски заводной в своей жажде жизни Маккартни быстро сказал глядя на площадь : «А может отсюда в следующий раз начнем встречу с русскими?!». Это я публикую для науки. Интересно, что директор проводил его в 17.30 по залам, которые перекрывались, и только пара подвыпивших реставраторов, которым все едино запели в конце прохода: Michel ma belle…

По моей просьбе Вилинбахов передавая разные эрмитажные подарки вручил Полу диск с песнями моих друзей из рок-группы «Дети» и я понял это впоследствии, — в английском фильме про визит сэра Пола, услышав их песню: «И это только Пол Маккартни о-йес. Стоят у трапа члены КПСС».

Пророчество, кстати осуществилось благодаря кособокому вмешательству Валентины Матвиенко. Собственно, Битлз в нашей стране не запрещался. При Фурцевой даже рассматривался шанс их пригласить, три маленькие пластинки выходили.

Слухи о приезде Пола Маккартни аж, с 1975 года периодически возобновлялись. Но многие хотели его видеть в советской стране, по крайней мере в начале ее обновления.

Маккартни все таки оптимист, в Москве через день посетил Кремль, пробовал играть несчастному Путину на рояле.

Наверное это первый и последний человек, которому удалось там сесть за рояль, но раз уж стоит инструмент...

Подозревая, что Путин мог слышать только Let it be? Англичанин ее и запел, аккомпанируя себе.

Эти записи есть в сети и видно, как трудно умному в принципе Наместнику, перестроиться в диктаторы из чекистов. Но это был еще 2003 год и Владимир Владимирович еще не был так остроумен и начитан и явно смущался того, что происходит. Я не сгущаю краски. Так-же он поступил и на следующий день апофеозного концерта на Красной площади.

Во время одной из песен (читатель может сам узнать) на одном ряду сразу убрали несколько человек и посадили Владимира Владимировича с Лужковым. Попросив сесть туда еще и в качестве консультанта Макаревича. Лужков, кстати, даже пробовал подпевать на эсперанто, но Путина не вдохновила даже великолепная Back in USSR и он ушел на середине шедевра, вероятно решив, что сейчас воскреснут тени мавзолея и арестуют его за прослушивание антисоветчины, хотя текст 1968 года прославлял девушек дружной семьи народов СССР.

Референты вероятно ему не объясняли, что в репертуаре Битлз есть шедевр, который сейчас мог звучать пророчески. Ну, чем Маккартни не о. Николай Гурьянов? Пройдет немного лет и возвращение мерзкого сталинизма в золотинке с фантиками богатырских сказок и парада Победы, увлечет даже классических битломанов в дебри. Впустую заигрывая зря с Владимиром Владимировичем, Маккартни потом резко пошел на попятную.

Отъиграв великолепный концерт в Москве, а потом уже и специально в Петербурге, Маккарти, уже был не доступен, ни только Боярскому в шляпе, но и собравшему в честь него банкет в арке главного штаба партократам. Интересен диалог Маккартни с Боярским в Меншиковском дворце. Там собственно все были без головного убора. Опешив, увидя, что некто с мушкетерскими усами в шляпе, Маккартни дружески спросил:

— Вы коллекционер?

— Йес! — ответил гасконец.

— Вы знаете (по-английски), я ведь тоже собираю шляпы, представьте себе.

— Оф косс, браво! — прокомментировал гвардеец роты Дезесара.

— А какого стиля Ваша шляпа, какой марки, как бы это называлось у Вас?

— Йестудэй, — браво отчеканил уже лейтенант мушкетеров.

— М…мм. Вы придете завтра на мой концерт? — уже смущаясь переспросил автор половины песен Битлз.

— Йес оф косс! — вернулся к теме Михаил Сергеевич Боярский.

— Ну, смотрите, человек в шляпе. Я буду искать Вас глазами со сцены……………..

Маккартни, приезжал еще раз в Москву, но уже скорей за деньги, без катания на велосипеде по городу и беседы с прохожими и присущей ему лирики. Однако когда он написав письмо, поддержал девушек хулиганивших в храме Христа Спасителя, — явно обиделся на Р. Ф.

За это наказали бы большим штрафом и в Лувре и в Ватикане. И, тут же наш несчастный эстрадный мусор стал лаять на рок-н-ролльного слона: да кто он такой? «Тотчас бешенные толпы с кровожадным исступленьем…»

Маккартни не оценил русский Abbey road, но в том движении была успевшая раскрыться его любовь к России, которую для подачи иностранцам надо фильтровать, как в книге Билингтона о русской душе: «Икона и топор».

Любимый в молодости Сильвио Данини (1867-1942). Его виньетки в путеводителе по Царскому Селу 1911 г., десятки зданий построенных там же.

Унынье города Пушкина и его провинциальных администраторов десятилетиями таково, что к этой дате нет мероприятия, а печатающий на машинке опальный историк не в состоянии разгребать дворцовые конюшни.

Самое интересно, что Сильвио Амвросиевич Данини последний итальянец на службе русской короны. Ровесник Николая Второго, он приглянулся ему своими работами в отделке комнат Зимнего Дворца, где весь этот полу-модерн сохранился лишь в помещении Библиотеки.

В дальнейшем став архитектором Его Величества, Данини вечно что-то перестраивал и интерьерно обогащал Александровский дворец. Поскольку все тогда копировали Европу, авторские изыски итальянца едва очевидны. Скорей в четырех церковных постройках царскосельских богаделен, он вышел на образ заимствованный им из ранней христианской архитектуры Италии века шестого. Декоративность этих полов, ниш, капителей была сперва решена при отделке церкви Кирасирского полка. «Почетный полковой святой» кавалеристов, совпавший церковным днем памяти с введением кирас знаменитым Минихом - мученик Юлиан Тарсийский давал такую возможность соединить традиции православного церковного искусства с римскими. Этот авторский антураж итальянца мог вырасти в нечто большее после Мировой войны. Но получается, что при всем количестве заказов Императорского Двора, - Данини, как и русский царь оставался в поиске.

Время должно было подсказать и уже созревало новое искусство трагической послевоенной поры, как все рухнуло. Сильвио Амвросиевичу еще повезло, что его не расстреляли и он скончался в старости в блокадном Ленинграде.

Сохранившиеся сейчас его самые знаменитые в Пушкине постройки особняков, госпиталей, дач и забавных помещений для гаража или электростанции, не являются сугубо авторскими решениями архитектора.

Все, они, как это было принято в то время зависели от взглядов заказчиков, чьи жены зачастую рисовали свой вариант на бумаге. Однако, Данини, был еще и великий инженер-новатор. Его система парового отопления в Зимнем Дворце, использование электричества, насосов для горячей воды и пр., давали гарантии комфорта. Здесь надо не забывать, что при Николае Втором, Царское Село стало самым благоустроенным городом. Императрица Александра называла его в письме супругу: « наш Данини», и вероятно в угоду к ней, башни и прочие приемы викторианской английской архитектуры, использовались им чаще.

Психологическая загадка, почему имея доверительные отношения с императором, Данини, не уговорил его на что-то яркое. Или, наоборот, не подверг критике громоздкий проект Федоровского собора? Итальянская легкость, как у знаменитого Аристотеля Фиораванти, просто была необходима всем русским постройкам дворцового пригорода, зачастую возведенным по шаблону.

К сожалению, превращенные в советское время в убожество здания возведенные по проекту Данини для купца Кокорева или Дрожжина настолько лишились своего тогдашнего и в том числе чугунного очарования, что судить об этом проще по книге изданной его правнуком Андреем. Проделав путь от математика до православного священника он в чем-то был итальянец: быстрая речь с очень живыми глазами.

В это время на Парке Победы во дворе жил еще один замечательный человек.

О третьем юбиляре писать и говорить становиться трудней. Даже тем, кто был с ним знаком более меня. Легенда, настолько затмила реальность, что дети тех, кто не хотел садиться с Виктором Цоем в одно такси, уверены, что оценили бы его тогда, как и миллионы сейчас.

А что было тогда? В фильме: «Как стать Джоном Ленноном», показано, как неуверенный в себе гений, неочевидный для современников, лишенный к тому же нужных атрибутов внешности вынужден страдать. Но, если вместо алкоголя талант выносит на сочинение забавных песен, то это для СССР пустая трата времени за исключением тех лет, когда начался провал цензуры.

Мне довелось быть на первом скучнейшем выступлении «Кино» в Рок-клубе и еще где-то, где Леша Рыбин ушел со сцены.

Еще две трети зала ушло в начале программы «Группа Крови» в Ленинградском дворце молодежи в 1986 году. Собственно, кроме ста человек в стране никому не нужна была эта самодеятельность. Но в то время именно сто и даже меньшее количество активных меломанов определяли славу новых мероприятий. Помню в институт кинематографии в маленький клуб на трио: Боб , Майк и Цой пришло 18 человек и это был успех, в том числе финансовый: десятка на троих.

Пока на меня не стали огрызаться читающие неофиты «Кино» порадую их фразой.

Виктор остался все-таки для меня загадкой. Когда они с Марьяной в какой-то заводской проходной распространяли с трудом свои записи, у него была странная уверенность, что так надо: «Андрей я хочу чтобы меня слушали простые люди, интеллигенция пусть слушает Гребенщикова».

Не могу в точности вспомнить содержание несколько наших бесед у меня дома, или на пр. Гагарина, у помогавшему ему рублем Васи Антонова. Виктор умел быть дружелюбен к тем, кто был ему нужен, к тому же стеснялся своей внешности создавшей ему образ только по смерти.

Гнусавость голоса и косноязычие устное довершали его замкнутость, но когда появилась Джоанна Стингрей со всей ее аппаратурой, долларами, - не в силах уже мучать Андрея Тропилло, Цой взял вторую скорость.

Самостоятельные записи дома, под электронный барабан, шли вяло, но большой хитрец и умелец Алексей Вишня предложил Виктору переделать ( пересвести) его последний альбом «Группа Крови». Тут он еще хотел воспользоваться всей этой американской аппаратурой для себя…

Прослушав первоначальный вариант тех песен, и на концерте, и в мастерской художника Виктора Тихомирова, я как сторонник профессионального музыкаль-ного искусства тогда, как и все заскучал. Ясно, что они не умели играть ни в живую, ни в студии, придя однажды на танцы к упомянутому выше Володе Козлову послушать, как он классно делал в шутку: «Проснись, это любовь», совсем в стиле «Полис». Им бы тогда договориться, но Виктор не со всеми мог договариваться. Сборник «Это не любовь», Вишня писал еще у родителей на Большеохтинском проспекте в своей комнате и получилось мило. Помню, мы пили кофе в Сайгоне и Гребенщиков сказал, что этот альбом полный рок-н-ролл. Подобных ритмов там и в помине нет, но Борис лишний раз подчеркнул, что он продолжает покровительствовать Цою во всем.

Вот Вишне и пришлось осуществить ту огромную вкусную работу, которая помогла рождению легенды. Я тогда жил по соседству с Вишней и Цоем на углу Московского и летчика Гастелло над рестораном «Роза ветров» (Виктор как-то мне сказал, что вставил меня в песню). Занявшись переделками цикла песен «Группа Крови», Вишня пару раз мне показывал, что получалось.

А еще нечего было тогда есть и что-то прикупив, я заходил или в семью Данини во дворах метро Парк Победы или на Гагарина к Вишенкам.

Смешно сказать, у них тогда и позже паслись все знаменитости: Кинчев, Жариков… Долго в корзине на кухне лежали рисованные Цоем комиксы.

Идея усиления плотности и чистых нот альбома заключалась в новом цифровом магнитофоне, где по всей аранжировке прошелся гениальный клавишник Андрей Сигле, добавив дорогих синтезаторных мелодий. Голос, перепевался дважды в унисон, гитары дописывались с таким набором эффектов, что в их проводах можно было запутываться. Как-то моя гитара тоже пригодилась, для ассортимента звука. Новые сведения, месяцы спустя после фиаско известных всем песен слушались настолько круто, что угадывалась наконец мечта Виктора Робертовича пойти в массы.

Всякими семплерными звуками, Вишня закачал туда еще дискотечность. Как-то они мне поставили «Башетумай», понаблюдать, как я заулыбался.

Дальнейшее известно. Вишня отправил запись московским центровикам ларечного распространения записей и через неделю «Группа Крови» зазвучала во многих киосках. Став знаменитым, он, кажется и с Вишней перестал сотрудничать. При последней встрече, в Пушкине выходя из винного на углу Среднего и Оранжарейной, мы немного прошлись до парка. Романтический герой поведал мне, что он согласился работать с какими-то московскими типами, потому что обещали платить долларами, что ему казалось необходимым для покупки машины. В то же время, если я не путаю, мои приятели группа «Дети» после встречи с Айзеншпицем в ресторане, где сидели бритоголовые личности со стволами, решили не продаваться, но Виктор был другой, на самом деле более прагматичный, чем романтичный и его финал оказался гениальным проектом.

Как-то Федор Чистяков часто заходя ко мне домой на Невский, услышал мой вопрос: Федор Валентинович, тебя у меня во дворе узнают? — Да, нет. Если бы я тогда в девяностые погиб, то был бы, как Виктор Цой.

Еще хочу вспомнить несколько подробностей. Цой не был битломаном: «Но мне нравится Revolver!». «У тебя же есть песни абсолютно похожие на первый альбом Битлз», и я запел: «Ты выглядишь так не современно рядом со мной». Он засмеялся. Так дошли до Екатерининского парка. В последний раз возле метро Александра Невского издалека смотрели, кто к кому первый подойдет. Не срослось.

В наши политические дни, он был бы уже давно на Западе. Как то в Крыму, с окна автобуса сорвал фотографию Сталина и пошел «вместе с какими-то татарами драться против шофера». Ссориться любил. Нас как-то друзья по телефону помирили в споре о рок-музыке, а вот про разбитые очки Шевчука говорили.

В силу того, что кореец, он тяготел больше к восточно-европейской культуре. А еще ему абсолютно не досталось гламурной женской любви и больших денег. Снимал бы сейчас фильмы, держал бы галерею, журналы бы писали о его разводах. Музыку бы не сочинял, плавая на яхте с Макаревичем. Трагическая развязка латвийского шоссе, создала легенду, в которой его порой не узнать.

Андрей Барановский.