Старинные книги и рукописи по Тавриде. Часть 1
1. «Герои Малахового кургана». В трех частях Луи Буссенара. В переводе Карпинского. Петербург 1904г.
Раз текст существует в интернете, то в духе «сестры таланта». Этот ловкий приключенческий роман меня привлек в свое время тем, что был отпечатан в издательстве Петра Петровича Сойкина по дореволюционному адресу Стремянная 12. Я туда с Невского проспекта сквозным двором хожу, а про «Библиотеку приключений на суше и на море» Сойкина наслышан с юности. Это 500-томное собрание приключенческих авторов один мой приятель - знаменитый король самиздата и коллекционер Гелий Донской переиздал в 1990 гг.
Покупая в свое время «Малахов курган» про Крымскую войну я впервые прочитал спустя годы только вчера. Удивительное впечатление! Помимо блестящих сцен редкого благородства на войне, историческая фабула дана так понятно, что лучше Буссенара никакие научные книги так не комментировали подробности Крымской эпопею. Тем паче Бусенар, как участник не менее печальной Франко-Прусской войны, как и наш «Лев Николаевич» имел военный опыт.
В завязке самого романа знаменитый герой писателя Жан Сорви-Голова в битве при Альме берет в плен одну княжну Милонову из эскорта Меньшикова. (А с князем действительно поехали дамы, чтобы с господствующей высоты полюбоваться на сражение.) В конце романа и сдачи Севастополя, автор перестает пародировать мушкетеров и с горечью восклицает: «Теперь. Когда Россия стала нашей союзницей, интересно было бы знать, что сделала бы Франция, если русское государство снова захочет получить наследство «больного человека» - Турцию? Наверное, поддержит ее! Но зачем тогда в 1854-1855 была война в которой погибло 400 000 человек?»
Много и других философских отступлений в книжке, которую не переиздавали в советское время. Тщательно отреставрированная и затертая на страницах описания любви и баталий книга имеет печать «Севастопольского собрания Л. Голубовского». Чего только не заносит на наши северные рынки, а повесть следует экранизировать, где и Департье мог бы схожей одутловатостью блеснуть в роли маршала де Сент Арно.
2. Купчая на Байдарскую долину. 1823 год. Писарская копия подлинника.
В свое время ко мне попала целая коллекция документов адмирала Н.С. Мордвинова и я ее легко раздавал. Помню, подарил редкие документы по Байдарской долине, где дачу моего приятеля депутата Петросовета Александра Дыбовского отбирали хохлы. Вручил и сказал, может помогут в сельской интриге? Но кто вообще слушает историков.
Объемистое дело с иной стороны раскрывает историю присоединения Тавриды. В частности на стр.2 указана очень важная подробность политической сделки: «фирман Крымского Хана Шин Гирея о присоединении под Державу отдан при Монетном дворе его директору Абдул Хамит Аге». Почему на Монетном дворе? Далее, стр. 4 «Решением 1809 года бывшей в Крыму Комиссии для разбора споров по землям на которые не дозволено брать аппеляции Комиссия именно говорит… что сим повелением листка хана Шаин Гирея вступившего в 1774 году во все права Турецкого Султана на Крымскую область, имениях в горной области или лежащими в Байдарской долине отданы на откуп… при его Монетном дворе…, что ясно что они принадлежали до того Турецкому Султану следовательно были его собственностью». Нарочно сокращал загадочный текст подтверждавший мирную сделку по Крыму, почему и хан месяц эвакуировал полностью свой знаменитый дворец в Бахчисарае, оставив одни лишь стены и изумивший двух поэтов фонтан.
Я думаю, есть точные цифры отступных выданных на Монетном дворе, ибо финал присоединений острова выглядел миролюбиво, но вот потом! У местных зажиточных татарах остались воспоминания, о земле, которой пользовались. Существовало даже «362 лоскута разнородных бумаг» о прежних владениях, но судя по документу моей коллекции они отменялись любым актом Султана, что и произошло. Так и Иван Грозный разом лишал новгородских бояр земли… и головы. Султан и Хан Герей уступили все Екатерине Второй огласившей, что земли теперь розданы лицам «христианского вероисповедания». Кому понятно: Потемкину, Жегулину, Мордвинову… Чего бы я хотел отдельно коснуться, во всех официальных бумагах до 1917 года полуострова слово «Крым» - обозначает географию. Политическое же название всей губернии – Таврида должно быть возвращено кремлем, как Тверь или Петербург. Как Троя вместо Бурнабаши. А теперь перейдем к археологии.
3. Древний Мир на юге России. Сборник источников Москва. 1918. Под редакцией Тураева, Фармаковского.
Представляете, в Москве только подавили восстание юнкеров, но наука и в агонии цепляется за облупленные веками капители. Очерки начинаются с Геродота, но быстро переходят к делу, представляя расшифровку всех надписей могильных плит и саркофагов, найденных в Херсонесе, Пантикапее, Ольвии. Политические трактаты, отчеты о постройке бани, биография величайшего полководца Тавриды – Диофанта, которому до сих пор нет памятника, потому что эта история не получила официального одобрения правящей партии. Понятно, что свои святые князья-душегубы поважней Митридата. Эти свыше 50 синхронных, а не переписанных источников - тексты и слепки подлинные и не повторимые.
Приведу их значение в сравнении. В моей любимой научной книге «Елена Троянская» американская ученая Бетани Хьюз на 400 страниц рассказала все, что известно про Елену, но таврического источника мифа о свадьбе Елены и Ахилла после смерти на острове у нее не оказалось. Очень поэтический эпизод мифологии. Мой экземпляр, разумеется, не просто коллекционный. Он подписан в 1918 году составителями знаменитому Василию Васильевичу Латышеву. Лет десять назад, чего только в магазинах Литейного не лежало на подоконнике. Здесь хочется включить более позднюю вещицу, но забавную по комментариям на полях.
4. Искусство античных городов Северного Причерноморья. Лениград 1952 год. А.П. Иванова.
Античники, пусть меня поправят, но мне кажется это вторая после 1918 года по новым подробностям книга по древностям полуострова. Сколько их погибло и потерялось в войну, в которую политическое ничтожество Сталина нас втянуло. Но раз труд издан в 1952 году автор не мог пройтись по теориям Н.Я. Марра и противопоставить ему гений вождя - в языкознании северочерноморских племен что ли? «Подхалимы», - во множественном числе написал кто-то на полях тогда и прошелся по всей книге замечаниями и указаниями на иностранных авторов, которых и читать то было опасно?
Есть и интересные замечания, что рог для возлияни ритон не носил ритуального значения. Что Боспор не был единственной хлебной житницей для Афин. Много про скифов и тавров, но про литературный Симеиз в следующем очерке. Да! компьютер и Википедии мне дважды исправляли аппеляцию, в рецензии на купчую Байдарской долины, тогда я снял с полки словарь иностранных слов Михельсона 1898 г. и еще раз убедился, что в слове все-таки две буквы «п». А уж прежний хозяин фолианта разбирался в латыни – надпись на форзаце – «из книг Онегина. Paris».
5. Вера Аренс. Автограф стихотворения «Татарка».
Не менее талантливая, чем Анна Ахматова. Иногда задумаешься, почему не она? Таковы линии судьбы. Все у Веры чуть проще. Не помню, что пишут в Википедии, поскольку в моей коллекции стихов Аренс , чем в архиве «ИРЛИ», осмелюсь высказать предположение, что печатать ее стали в эстетско-декадентском журнале «Пробуждение» в 1915 г. На страницах прекрасного интернет-журнала «Литературный Крым» недавно промелькнуло сообщение о ней, что дает право, не исследуя вопроса попробовать причислить стихотворение «Татарка» к таврической теме. Во всяком случае, с удовольствием выслушаем все «но».
6. Куприн. Детские рассказы. С автографом писателя. 1910 г.
Всем известны крымские новеллы Куприна, балаклавские «Листригоны», естественно и «Белый пудель», на которого и ссылаюсь.
Дореволюционные издания Куприна скупы на оформление, а здесь можно сказать сам художник Соломонов! Он блестяще иллюстрирует текст: «тропинка спустилась вниз, соединившись с широкой твердой, как камень ослепительной белой дорогой. Здесь начинался старинный графский парк, в густой зелени которого были разбросаны дачи, цветники, оранжереи и фонтаны. Лодяжкин хорошо знал эти места, каждый год обходил он их одно за другим во время виноградного сезона, когда весь Крым наполняется нарядной, богатой и веселой публикой… «Дача Дружба. посторонним вход воспрещен», - прочитал Сергей надпись».
Я, кстати думал, что такие названия, как «Костер» или «Дружба» - сугубо советские, ан нет. Интересно, что в другом отдельном лит. Конволюте, после купринского рассказа: «В Крыму. Меджид», сразу идут стихи некого Колтоновского: « В Алупке». Цитирую…
Млеют горы в знойном ветре
Лаской ветер тихо струй
С ним волне старик Ай-Петри
Шлет любовный поцелуй…
Такие вот природоведческие стихи, а есть и поэмы.
7. «Тавриада. Или славные похождения полномочных представителей четырех великих держав в республике Тавриде и вне оной.»
Эпопея в десяти авантюрах с эпилогом.
Перевод с нерусского А. Кнорре. 1934 г
… Авантюра пятая
Они преград разрушили немало
Стремясь к заветной цели напролом
Их муза дальних странствий осеняла
Невидимым, но благостным крылом.
Автобус им не дали в Автотрансе.
Пришлось бы в Феодосии застрять,
Но выручила муза дальних странствий
Неунывавших путников опять.
И вот вдали как в дымчатом мираже
Заветная обрисовалась цель.
А час спустя в парадном экипаже
Они стрелой въезжали в Коктебель
Описывать не буду я оваций.
Которыми их встретил местный люд
Вершины кипарисов и акаций
Казалось, шелестели им салют.
Они плескались в пенных водах Понта
Соленую вдыхая благодать…
Похоже, это единственный экземпляр, писанный пером знаменитого ленинградского графомана доктора биологических наук Алексея Кнорре. Жалко, что такой блестящий знаток русской поэзии, взявшись за тему, ни на проскок, бросая рифмованные камешки поверх водной глади, - не сравнился с мантуанцем. Сплошной Херасков.
Вообще, или глаза уже не те, но пролистывая поэму о похождениях барона и двух министров, видишь, что дальше Коктебеля остроты теряются. Ценность раритета скорей в сорока страницах убористого почерка, обложке, где год 1934-й - печальный. После кировского потока такие вещи уже не пишут и не дарят.
8. «Звезды над морем. Иван Демьянов». Ленинград 1957.
С автографом в интересный адрес – Невский проспект дом 1 кв. 3.
Сборник поэта фронтовика начинается естественно с военной лирики, и она не плоха… «Вселенную для взора астронома открыли мы солдатскою рукой…»
Пожалуй, еще как-нибудь вернемся к его «Пулковским», «Лужским», «Павловским» стихам ближе к майским праздникам, а сейчас на Черное море!
В сборнике целый раздел называется «Крымский берег».
Поезд вез меня из Ленинграда
Весь посеребренной бурей снежной,
А у самой Ялты гор громады
Зеленью своей встречают нежной.
Дальше идут стихи: «Скала Парус», «Черноморская ночь»; «… часовым стоит седой Ай Петри. Охраняя ласку теплых волн» ( в размер – «Широка страна моя родная»)
«Ялта», «Магнолии», где слабые рифмы: гранит и горит…
Кипарисы- кругом кипарисы
Мы идем по осенней траве…
Еще три стиха про скалу Ай Петри – не ново, так что следующий раздел сборника про Карелию кажется более в лоне амплуа поэта Ивана Демьянова.
9. Droit Givil Russe. Ernest Lern. Parys 1877.
Посвященная «императору всех русских Александру Второму», необычная эта книга подписана князю С. Воронцову. До конца не ясно кем он приходится прославленному М.С. Воронцову. Может, посмотревшие автограф французского писателя историки подключатся? Да, сама книга замечательная, как взгляд иноземца на права и законы у русского народа.
10. «Стрелки Императорской фамилии. 1899 г. Исторический очерк полка.»
В начале прошлого века писали: кто на Руси не знает Евгения Богдановича! - Генерала, издателя красочных патриотических литографий, старосты Исаакиевского собора. Об этом человеке я все собирался написать статью или книгу, ведь сверх писательской деятельности он был еще военным резидентом русской разведки, - не в преклонные годы, конечно.
Скончался Е.В. Богданович в 1915 году, ослепший в годину переживаний Мировой войны. После все разрушений на кладбищах Александро-Невской лавры, особенно при Собчаке, - удалось только лет десять назад по секретным документам найти место его могилы.
Теперь о книге.
«Исключительные минуты порождают и явления исключительные. Был 1854 год, година хмурая Вовлеченные благодаря тайным подстрекательствам некоторых западных держав, совершенно неожиданно в войну с Оттоманскою Портою, мы очутились вдруг перед грозной коалицией чуть ли не всей западной Европы... В один из первых дней октября Император Николай Павлович объявил министру Перовскому, что желает выставить от себя рать на защиту земли Русской… По странной случайности, одновременно та же самая мысль дружины из царских крестьян - т.е. удельных пришла в голову известному нашему покойному поэту графу Алексею Константиновичу Толстому. В восторге от своей мысли он явился к дяде Перовскому, но с первых же слов министр его остановил: - Опоздал. Государь Тебя опередил. Вот рескрипт повелевающий образовать стрелковый полк из крестьян императорского семейства».
И форма для полка была выдумана подходящая, малиновые рубахи, полу-кафтан, барашковые шапки с ополченческими крестами, тесаки в ножнах, высокие сапоги; не обязательно было брить бороду.
Такой царской дружиной в помощь осажденному Севастополю выдвинулась эта прославленная часть. Многие офицеры добивались чести попасть в нее: князь Ливен, братья Жемчужниковы, П. Самарин, Граф Бобринский, поручик Суворов.
Но зимой 1854 года, дружина стрелков, в местечке Севериновка, под Одессой, - вся переболела тифом, оставив там горы трупов. … Не сделав по врагу ни одного выстрела - утратить безславно столько же людей, как в эпическом Севастополе! Таково было предназначение полка, созданного поднять всеобщий воинский дух в Крымскую кампанию.
До меня книга принадлежала знаменитому советскому писателю георгиевскому кавалеру В. Грусланову.
10 . Белая Стая. Стихотворения Ахматовой. 1918 г.
В конце этого сборника поэма «У самого моря, я думаю, существующая в сети, чтобы не повторяться.
И мне монах у ворот Херсонеса
Говорил, «Что ты бродишь ночью?»
Знали соседи, я чую воду,
И если рыли новый колодец, -
Звали меня, чтоб нашла я место.
И люди напрасно не трудились.
А я собирала французские пули,
Как собирают грибы и чернику
И приносила домой в подоле
Осколки ржавых бомб тяжелых
И говорила сестре сердито:
Когда я стану царицей,
Выстрою шесть броненосцев
И шесть канонерских лодок
Чтоб бухты мои охраняли,
До самого Фиолента.
Конец поэмы 1914 года - пророческий.
Слышала я над царевичем пели
Христос-Воскресе из мертвых.
И несвязанным светом стала
Круглая церковь.
Чувствуется, что где-то рядом была адмиральская семья Аренсов. С соседкой по даче - внучатой племянницей Ахматовой (А. Г.) что-то в июль мы гадали на кофейной гуще. И еще про загадочную надпись на моем экземпляре «Ах, зачем же Анна Ахматова. Полюбила такого Лохматого». Петроград 1922 год.
11. «Екатерина Вторая и Потемкин. Личная переписка». М. Наука 1997 год.
Сразу подчеркнем правило этих очерков – все не просто так: с историей книги или с автографом, чтобы было. Не Потемкина-Таврического, конечно.
А издателя книги В. Лопатина. Длинная надпись знаменитой ленинградской даме Брониславе Александровне у которой я и выпросил лет десять назад этот экземпляр.
Касаемо Тавриды. Очень интересные письма, светлейшего и советы его августейшей подруги. Как откупиться от Крымского хана, который кроме 200 тысяч годовых просил еще и орден Андрея Первозванного, не задумываясь, что там ведь христианская символика; стало быть, про бриллианты Хан хорошо был осведомлен.
Многое в письмах о строительстве и укреплении молодого Севастополя, выборе возможного иного названия.
12 . Российский императорский флот 1913 г. С. Петербург.
В сем подарочном издании опубликованы фотографии и главные данные о судах Российского флота. Остановимся на Черноморском. Линейный корабль «Императрица-Мария» еще строился. По ходу хочу сказать про его загадочный взрыв в 1916 году описанный в «Кортике» Рыбакова. Лично видел мебель со штампами этого линкора. Оттуда же эта книга. С надписью от одного флотского офицера – другому – рукой в Евпатории.
В нужном разделе интересные названия черноморских миноносцев, в том числе – знаменитый (на дне морском) «Лейтенант Пущин» и у подводных черноморских дореволюционных лодок: Кит,
Кашалот,
Нарвал,
Морж,
Тюлень,
Нерпа,
Лосось,
Судак,
Карась,
Карп,
Краб.
Яхта Колхида. В книге сделанные флотским офицером вычисления карандашом.
13. Евгений Онегин. 1864 года. Издание Исакова.
Редкое, потому что монополия на Пушкина у семьи закончится только в 1887 году и будет сразу множество изданий. Как известно в полной версии Онегин посещает Тавриду:
Там закололся Митридат.
Там пел Мицкевич вдохновенный,
И посреди прибрежных скал
Свою Литву воспоминал.
Данный экземпляр интересен тем, что принадлежал Княгине Ольге Палей, чью библиотеку в 1919-м передали в Театральный институт в Петрограде, украв сначала 85 томов с автографами великих, - потом еще половину. Затем, списав с фондов библиотеки в так называемой «культурной столице» все остальное, - ответственные лица отправили все на букинистический рынок.
Предполагая, что именно с этим экземпляром поэт князь Владимир Палей жил в Симеизе, я вцепился в него хваткой коллекционера. Наверно с Владимира Палея, мы продолжим в следующий раз. Все-таки столетие его пребывания в Крыму.
Андрей Барановский
